4:1—22 Брак и его последствия

4:1—22 Брак и его последствия

4:1–12 Брачный договор

Главные ворота города служили местом судебных заседаний. Планировка площади у ворот предусматривала открытое пространство, там стояли скамейки и можно было сидеть в тени высоких стен. Ворота были естественным местом собраний. Это место у ворот имело то преимущество, что было открытым для всего общества, и все жители города могли наблюдать, как осуществляется правосудие. Вооз знал, что его родственник будет проходить через ворота, и, когда подошел этот оставшийся для нас безымянным человек, попросил его: сядь здесь, и тот приготовился к серьезному разговору. Десять человек из старейшин города, выбранных случайно, примерно соответствуют суду присяжных по английскому закону. Предполагалось, что ответственные взрослые люди могут разобраться в любом спорном вопросе и решить его по справедливости. В Вифлееме эти старейшины представляли общество, и их постановления должны были выполняться безоговорочно. Их суждение было решающим, поэтому эта группа, состоявшая из двенадцати человек, представляла собой городскую судебную власть.

Сначала Вооз представил на рассмотрение суда имущественный вопрос. Елимелех обладал собственностью, которая должна была перейти к его сыновьям, если бы они были живы. Сомнительно, чтобы Ноеминь, его вдова, имела наследственные права, но, возможно, она продавала землю от имени сыновей. Во время отсутствия семьи в Вифлееме кто–то другой нес ответственность за землю, но теперь, когда время сбора урожая прошло, Ноеминь могла вести переговоры о наилучшем использовании имеющегося удела. Конечно, она бы хотела сохранить землю в семье, отсюда ее обращение к родственнику. Вооз, понимая подоплеку дела, предоставил возможность приобретения земли ближайшему родственнику, упомянув, что если он не выкупит землю, то этой возможностью воспользуется он, Вооз. И только после ответа я выкупаю Вооз огласил более важный вопрос.

Елимелех имел право на наследника. Руфь, моавитянка, его сноха, жива, и тот, кто купит поле, обязан через нее восстановить род покойного Елимелеха. Если родится сын, земля и собственность Елимелеха останутся в семье. В таком случае ближайший родственник теряет то, что приобрел ранее, и вынужден будет содержать две семьи. Вот почему первый из них отвечает — не могу я взять ее себе. Цена для него слишком высока. И тем более становится очевидной щедрость и благородство Вооза, принявшего на себя такие высокие обязательства.

Автору нет необходимости объяснять закон о выкупе (искуплении), который, очевидно, еще действовал во время написания книги. Однако другой обычай к тому времени уже вышел из употребления и нуждался в пояснении (7). Соглашение о выкупе подтверждалось символическим снятием сапога, который олицетворял собой собственность (ср.: Нав. 1:3). Старейшины стали официальными свидетелями того, что Вооз законным образом приобрел поля у Елимелеха, Хилеона и Махлона и подтвердил, что вдова Махлона станет его женой. Первенец Руфи будет в законном порядке признан «сыном Елимелеха» и таким образом восстановит имя умершего. Этот сын станет наследником собственности Елимелеха, обеспечив продолжение его рода и сохранность собственности в семье. У ворот местопребывания его (10) (ПВ) — ввиду юридического статуса «ворот» это означало, что данный акт останется в законной силе, будет ли он записан в летописи или сохранится в устной форме.

Жители города толпились у ворот, присоединяясь к старейшинам, которые свидетельствовали о законности брака между Воозом и Руфью, хотя она не присутствовала там лично, чтобы дать свое согласие. Одобрение жителей Вифлеема способствовало осуществлению брака так же, как и присутствие свадебных гостей в качестве свидетелей счастливого события в наши дни. Добрые пожелания новой семье были выражены в виде молитв, упоминавших о прошлом Израиля, пребывающего в Божьей благодати. Рахиль и Лия, вместе со своими служанками, родили Иакову (Израилю) двенадцать сыновей, которые стали родоначальниками двенадцати колен (Исх. 1:1—5). Вооз будет вознагражден, если Руфь родит ему много сыновей, чтобы увеличить его престиж и процветание. Далее молитва упоминает историю Иуды и Фамари (Быт. 38). Автор имеет веские основания упомянуть этот постыдный случай в жизни Иуды. Во–первых, он касался тех же внутрисемейных отношений, о которых идет речь и в этой главе, когда брат должен был восстановить имя умершего, женившись на его вдове, откуда и название такого брака — брак «по закону левирата» (от латинского слова levir, «деверь»). Иуда пренебрег правами Фамари, а Вооз с честью выполнил свой долг. Во–вторых, есть здесь и другая интересная деталь. Фарес, родившийся у Фамари в результате ее обходной стратегии, был предком Вооза (18) и одним из трех наследников всего колена Иудина. Возможно, большая часть населения Вифлеема произошла от него. Бог сделал для Фамари то, чего не хотел сделать Иуда, пренебрегая своим долгом. И разве не сотворит Бог милость по отношению к Воозу и не вознаградит его щедрость и верность в исполнении своего долга, дав ему много сыновей? И в–третьих, Фамарь, как и Руфь, взяла инициативу в свои руки.

Семья Руфи