21:1 — 26:25 Давид — беглец и скиталец
21:1 — 26:25 Давид — беглец и скиталец
21:1–15 Давид в Номве и Гефе. Данный отрывок показывает, в какое отчаянное положение попал Давид. Он был совершенно один (1), безоружный, а это уже было подозрительным — важный военачальник обязан был иметь свиту. У Давида не было другого выхода, и он пошел на обман. Библейский автор не оправдывает эту ложь, подчеркивая, что Давид сам всю вину за последствия обмана возложил на себя (22:22), но и не упрекает, ибо полностью осознает всю меру несчастий, обрушившихся на него. Позже враги Давида, конечно же, стали обвинять его за все происшедшее, о чем рассказывается в этой главе. Визит Давида в Номву повлек за собой смерть многих благочестивых людей (22:18), а его посещение Гефа (10—15) выглядело как акт измены, поскольку Анхус был филистимским царем. Поэтому автор объясняет, что Давид, обманув Ахимелеха священника, не мог знать, к каким последствиям приведет его посещение Номвы. Причиной беды был, собственно, Доик, Идумеянин, который находился в Номве по своим делам.
Далее, отправляясь в Геф, Давид надеялся, что его там не узнают. Но когда его все же узнали, он был вынужден одурачить филистимского царя. В Филистии его явно не встретили с почестями, хотя филистимляне были бы рады иметь у себя на службе талантливого военачальника, восставшего против Саула. Во всяком случае, они могли не позволить ему вернуться в Израиль, если бы не его притворное сумасшествие.
22:1–5 Давид получает поддержку. В главе 21 мы видели Давида одного и в большой опасности. Возвратившись из Гефа на израильскую территорию, он вскоре находит сильную поддержку. Кроме того, к нему присоединилась его семья в поисках собственной безопасности. Вскоре Давид позаботился о том, чтобы его родители оказались вне досягаемости для слуг Саула. Сторонники Давида были такими же отверженными, как он сам, но их было вполне достаточно, чтобы организовать небольшое войско. С точки зрения Саула, это были изменники и мятежники. Но что должны думать мы? Последующие главы покажут, что Давид никогда не использовал свою армию для нападения на Саула или израильские войска, но окружающие Давида люди пока об этом не знают. Среди сторонников Давида оказался пророк Гад, и здесь мы опять видим руку Божью, указывающую Давиду его путь (5). Таким образом, в самом буквальном смысле Бог был с Давидом. Удачливый воин стал удачливым беженцем. Вполне разумно с его стороны было бежать в землю Иудину, подальше от столицы Саула. Иуда был родным коленом Давида, и он мог надеяться на поддержку своих соотечественников.
22:6—23 Массовое убийство в Номве. В те времена в Номве находилась скиния. После победы филистимлян (глава 4) Силом был разрушен и Номва стала главным местом поклонения Господу. Ахимелех, первый священник в Номве, был внуком Илия из Силома. Поразительно, что, несмотря на разумное опровержение Ахимелехом его обвинений (14–15), Саул решился на уничтожение такого громадного числа священников. Мы можем лишь убедиться, что теперь Саул подозревал всех и каждого, включая Ионафана (8), и видел заговор там, где его не было. Весьма примечательно, что его собственные телохранители отказались исполнить его приказ (17).
Жестокость Саула по отношению к священникам в Номве привела к последствиям, которых он не мог предвидеть. Спасся один только… Авиафар (будущий первосвященник в Иерусалиме), которому не оставалось ничего другого, как пристать к Давиду. Таким образом, Давид получил священническую поддержку в дополнение к служению пророка Гада.
23:1–14 Давид в Кеиле. В этом отрывке человеческой силе противопоставлен Божий контроль. Ни Давид, ни жители Кеиля не могли противостоять царской власти Саула. Давид был вынужден уходить все дальше и дальше на юг, скрываясь на пустынной территории. Что касается жителей Кеиля, то они могли чувствовать расположение к Давиду (они тоже были потомками Иуды), но не рискнули навлечь на себя гнев мстительного Саула. Все знали, как Саул расправился со священниками в Номве. И хотя жители Кеиля готовы были предать Давида в руки Саула, они все же, наверное, испытывали к нему огромную благодарность за то, что спас Давид жителей Кеиля от филистимлян (5). Этот благородный акт весьма помог ему в дальнейшем.
Конечно, с человеческой точки зрения, Саул имел громадную силу, но полный контроль над событиями был все же в руках Бога, и Бог руководил действиями Давида через Авиафара и ефод (6). Таким образом, Давид знал, когда идти в Кеиль и когда покинуть его, чтобы Бог не предал Давида в руки Саула (14). Бог предоставляет каждому полную свободу действий и все же контролирует течение событий таким образом, чтобы исполнялась Его воля. Давид еще раз избежал мести Саула и мог сослужить службу израильскому городу, который надолго запомнил его подвиги. Саул же вновь продемонстрировал свою несостоятельность как царь, решившись напасть на один из собственных своих городов, а Давид фактически уже выполнял обязанности царя, защищая израильские города от врагов.
23:15—28 Давид в районе пустыни Зиф. Окрестности города Зиф были гористы и пустынны (14). В такой местности достаточно легко спрятаться, но очень трудно прокормить 600 человек. После событий, описанных в 22:1, войско Давида очень выросло. Этот факт отчасти объясняет враждебное отношение к Давиду жителей Зифа, возможно, они увидели в нем угрозу своим запасам продовольствия. Поэтому они были готовы помочь Саулу найти Давида, но опять Бог по воле Своей спас Давида, используя на этот раз филистимлян (27–28).
Забавно, что Саул и его воины не могли обнаружить Давида, а Ионафан легко нашел его. Нет сомнений, что Давид выставил посты, которые, скорее всего, и привели Ионафана к нему. Ионафан пришел дружески поддержать Давида и укрепить его упованием на Бога. В обновлении завета с Давидом Ионафан вновь подтвердил свое намерение подчиниться Давиду, другими словами, он отрекся от своего положения престолонаследника. Ионафану не удалось доказать на деле верность своему обещанию, но библейский автор приводит слова Ионафана как указание на его добрую волю и дружественное отношение. Давид ничего не отнимал у Ионафана, а Ионафан ничего не жалел для Давида.
24:1 — 2:3 Давид и Саул встречаются в Ен–Гадди. Подробный рассказ о драматическом эпизоде из жизни Давида–беженца представлен в главе 24. Этот эпизод привлекает внимание к некоторым важным обстоятельствам. В разные моменты и Саул, и Давид имели возможность убить друг друга. Но обоих от этого акта насилия удержало благоразумие. У Давида, наверное, было сильное искушение убить Саула, который преследовал его, тем более что его воины настаивали на этом. Но его удержал голос совести. Он чувствовал раскаяние даже оттого, что отрезал кусок от одежды Саула. Что касается Саула, то, когда Давид неожиданно заговорил с ним, он мог воспользоваться тем, что Давид был в пещере, как в клетке, в полной его власти, но слова Давида разбудили в нем совесть. Поэтому речи обоих героев очень важны. Давид выразил глубокое почтение царю. Саул, как мы знаем, был отвержен Господом, но он оставался царем и помазанником Господним (7). Никто, как заявил Давид, не имел права посягать на жизнь царя Израиля.
Саул ответил искренним покаянием, признав, что причинил Давиду много зла, хотя Давид не сделал ему ничего плохого.
Предвосхищая будущее, он признал, что Давид будет царем.
Здесь библейский автор также стремится защитить честь Давида от последовавших позже обвинений в безжалостном и враждебном отношении Давида и его воинов к Саулу и его потомству (22). В повествовании четко сказано, что Давид не только пощадил жизнь Саула, но и поклялся сохранить жизнь членам семьи Саула после его смерти. Следует обратить особое внимание на слова Давида о священной неприкосновенности жизни и личности царя, что должно было стать назиданием для тех, кто впоследствии стремился к свержению царей, убийству их и к революционным переворотам.
25:1–11 Недоброжелательство Навала. Смерть Самуила положила конец целой эпохе в истории израильского народа. Он умер до того, как Давид, которого он помазал на царство (гл. 16), действительно стал царем. Но по крайней мере Саул признал, что Давиду суждено стать следующим царем Израиля (24:21). Самуил выполнил свою работу.
Несмотря на покаянные слова Саула в 24:16–21, полное примирение между Саулом и Давидом было невозможно. Давид остается со своим большим отрядом воинов в полупустынной области Иудеи, и уже очень скоро Саул вновь начнет предпринимать попытки захватить Давида. Тем временем Давиду приходилось заботиться о повседневном пропитании своего войска, и в этом отрывке показано, как нелегко было разрешить эту задачу. Давид старался получить поддержку и продовольствие у богатых земледельцев, таких, как Навал, оказывая им, в свою очередь, помощь и защиту против вражеских набегов (например, амаликитян), а затем ожидая от них благодарности. Несомненно, были земледельцы, которые с радостью помогали Давиду, но встречались и такие, кто делал это с неохотой. Навал же по природе был человек жестокий и злой нравом (3), а потому в грубой форме отказал Давиду в просьбе. Формально он имел полное право поступить так, как считал нужным, и его замечание о том, что Давид был «рабом», бегающим от «господина» своего, было не так уж далеко от истины. Читатель, однако, знает, что Давид не был мятежником, восставшим против Саула, и что Бог избрал его стать царем Израиля, но Навал, похоже, был слишком далек от понимания Божьих планов.
25:12–35 Вмешательство Авигеи. Гнев Давида по отношению к Навалу вполне понятен, мы можем представить себе его отчаянные попытки найти для людей провизию. И все же поступок Навала никак не оправдывает свирепую реакцию Давида, собравшегося убить его. Мы видим, что Давид временами мог быть жестким и безжалостным, но Бог все так же контролировал ситуацию и не допустил, чтобы Давид исполнил это злое дело. На этот раз воля Божья осуществилась не через пророка и не через священника Авиафара, но через жену того самого человека, которому Давид собрался отомстить. Совсем не случайно Авигея оказалась умной женщиной (3). Она не только предвидела опасные последствия поступка своего мужа, но и сумела предпринять быстрые и эффективные действия, чтобы предотвратить надвигавшуюся трагедию. Она напомнила Давиду, что Бог, помазавший его на царство, удовлетворит всякую его нужду и защитит его, поэтому ему нет необходимости прибегать к насилию и мести.
Слова Авигеи были исполнены богословского смысла, четко проясняя положение Давида в глазах Бога. Мы можем лишь добавить, что ее слова были полны и чисто человеческого смысла: если бы Давид применил насилие к земледельцу, он не мог бы в дальнейшем ожидать поддежки со стороны Иуды.
25:36–44 Жены Давида. В конце главы сообщается о смерти Навала, после чего Давид женился на его вдове Авигее. Смерть Навала была естественной, но автор подчеркивает общеизвестный факт, что жизнь и смерть каждого человека находятся в руке Божьей. Мы можем быть уверены, что соседи Навала также разделяли это убеждение и, наверное, отметили, что Бог может наказать любое проявление враждебности по отношению к Давиду. Поэтому смерть Навала могла оказаться на руку Давиду.
Единственной женой Давида до сего времени была дочь Саула Мелхола (18:27). Саул отдал ее другому человеку (44). Этот его поступок показал, насколько сильно он ненавидел Давида. Кроме того, это был тонкий маневр, направленный на то, чтобы лишить Давида каких бы то ни было прав притязать на престол в качестве зятя царя. Браки с политическими целями были делом обычным в те времена, и женитьбой на Авигее и Ахиноам (42—43) Давид укрепил свои связи с очень влиятельными семьями из колена Иудина и рассчитывал на поддержку его племени, а не на существующий на тот момент царский двор. Автор не говорит об этом, но явно видит в женитьбе Давида на Авигее исполнение Божьих планов.
26:1–25 Давид в стане Саула. Эта глава по своему содержанию похожа на главу 24. Саул привел свою армию в Иудею, охотясь за Давидом, и чуть было не поймал его. Давиду снова предоставляется возможность убить Саула, но он заговаривает с царем, который признается, что Давид не сделал ему никакого зла. Много сходства в некоторых деталях этих историй, например, в той роли, что сыграли Зифеи (1). Но другие подробности достаточно серьезно отличают эти две главы друг от друга. Здесь Давид не оказывается в пещере случайно, как в главе 24, но идет в стан Саула с совершенно конкретным намерением. В этой истории участвует Авенир, а в главе 24 о нем не упоминается вовсе. Тем не менее некоторые ученые считают, что в обеих главах речь идет об одном и том же событии, но рассказанном по–разному. Поэтому важным представляется вопрос, почему библейский автор решил использовать в своем повествовании два похожих рассказа. Ответ заключается отчасти в том, что он хотел особо подчеркнуть то, о чем говорилось в главе 24. Израильтяне больше доверяли двойному свидетельству (Втор. 19:15), и здесь во второй раз Давид преодолевает искушение и отказывается причинить вред помазаннику Господню (9). И Саул во второй раз признает свою неправоту (21) и великое будущее Давида (25). Еще раз автор делает акцент на том, что Давид отказался причинить Саулу вред, а Саул (как в лучшие свои моменты) берет всю вину за испорченные взаимоотношения на себя.
Нечто новое в этой истории содержат слова Давида в стихе 19. Этот стих предвосхищает события следующей главы, где рассказывается, как Давид с большой неохотой покинул израильскую землю и нашел убежище среди филистимлян. Враги Давида позже утверждали, что он стал изменником Израиля, а в Филистии даже поклонялся чужим богам. Стих 19 не говорит о поклонении Давида филистимским богам, но привлекает наше внимание к тому, что на чужой территории нет Божьих святилищ, где Давид мог бы поклоняться истинному Богу. Поэтому Давид с таким нежеланием покидает Израиль и произносит проклятие на тех людей, которые вынудили его пойти на этот шаг.
Примечание. 21 Саул назвал себя безумным точно так, как Авигея своего мужа за то, что тот воспротивился просьбе Давида (25:25). Два еврейских слова, использованных здесь, отличаются друг от друга, но смысл один. Все, противящиеся Божьим планам, в конце концов оказываются в положении безумных людей.