Глава 56 О том, что во время несения своего креста надлежит взирать на пример высокого терпения Христова и на будущую вечную славу, чрез что умягчается для нас всякий крест, как бы велик он ни был

Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою?

(Лк. 24:26)

1. Превечный Божий Сын в святом Своём вочеловечении принял на Себя все человеческие горести и беды, не по принуждению или необходимости, а по любви, дабы собственным Своим примером научить нас терпению и золотому искусству крестоношения и преодоления скорбей. Изволив стать человеком, Он воспринял то, что свойственно человеку, то есть нашу нищету; вочеловечившись для блага всех людей, Он понёс и все человеческие страдания. И потому от первого же часа Своего рождения до самой смерти на кресте Он никогда не оставался без горестей, бед и скорбей, претерпевая все человеческие бедствия. Терпел Он крайнюю нищету, как говорит Он у Матфея: лисицы имеют норы и птицы небесные – гнёзда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову (Мф. 8:20). За совершение святейшего Своего служения понёс Он великие гонения – все ненавидели Его, хулили, клеветали на Него. В Своих страданиях подвергся Он величайшему поруганию, вменившись в наипрезреннейшего человека пред всеми людьми (см.: Ис. 53:3). О! нам ли не нести поношения и досаждения? За все Свои величайшие благодеяния Христос получал одну неблагодарность, за славные Свои чудеса – поругание, а за истиннейшее учение Своё – клевету.

2. Так Христос шёл пред нами, указывая нам путь на небо – и мы должны последовать стопам Его (ср.: 1 Петр. 2:21). Жизнь Его есть образ и пример для нас. Пойдём же за Ним путём святого терпения (см.: Лк. 21:19)! Для того Он и предшествовал нам, чтобы мы следовали за Ним. О, как же далеко позади остаются те, которые не взирают на сей образ и не следуют Ему! В какой великой тьме ходят те, кто не идёт за этим светом! Я свет миру, – говорит Господь, – кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни (Ин. 8:12).

3. Претерпевай же, о человек, все скорби мира сего ради грядущей славы и жизни вечной, ибо временные скорби проходят, а вечная слава пребывает всегда (см.: 2 Кор. 4:17–18)! Ничтожно и кратко и не заслуживает никакой траты сил всё то, что проходит со временем и не соразмерно с вечным; вечное же достойно великой борьбы за себя. Если бы ты хоть на одно мгновение мог узреть венцы славы и вечную радость тех, которые в этой жизни претерпели горести и скорби и в глазах людей были недостойны и жить, – ты смирился бы пред всяким человеком, с радостью нёс бы свой крест и не стал бы желать радости в мире сем; все свои скорби ты почёл бы за великое приобретение.

4. Посему возведи очи свои на небо и воззри вместе с Евангелистом Иоанном в Откровении на великое множество следующих за Агнцем Божиим и облечённых в белые одежды. Когда Евангелист спрашивает: кто сии? – ему даётся ответ: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают с Ним, и последуют Агнцу, куда бы Он ни пошёл (ср.: Откр. 7:14; 14:4). И все святые Божии созерцали сие, как, например, написано о Моисее: верою Моисей, придя в возраст, отказался называться сыном дочери фараоновой, и лучше захотел страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение, и поношение Христово почёл большим для себя богатством, нежели Египетские сокровища; ибо он взирал на воздаяние (Евр. 11:24–26). Здесь мы слышим, что сокровищем и богатством святых был их крест и поругание Христово.

5. И никто, не сражавшийся под знаменем креста Христова, не принадлежит к числу святых на небесах. Как посмотрят на нас святые, если мы не принесём с собою на небо свидетельство креста? Они не узнают нас, мы будем чужими для них. Побеждающий, – возвещает Господь, – облечётся в белые одежды, и не изглажу имени его из книги жизни (Откр. 3:5). И св. Павел говорит: подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его (2 Тим. 4:7–8).