В. Писание и вдохновение

В. Писание и вдохновение

Акцентируя внимание на том факте, что Христос есть Автор и Кульминация Божественного откровения, Елена Уайт вместе с тем не отрицает и не умаляет важной роли Священного Писания как Божественного откровения. С ее точки зрения «вся Библия — это откровение славы Божьей во Христе» (Свидетельства для Церкви, т. 8, с. 319). Те, кто на своем личном опыте видел, слышал и чувствовал силу Христа, могут засвидетельствовать: «Я нуждался в помощи и нашел ее в Иисусе. Господь ответил на все мои нужды и утолил голод моей души. И теперь для меня Библия — это откровение Иисуса Христа… Почему я верю Библии? Я понял, что она есть голос Божий, обращенный к моей душе» (там же, с. 321; Путь ко Христу, с. 112).

Елена Уайт усматривает важную аналогию между воплощением Христа, вечного Слова, и записью на человеческом языке Слова Божьего. В очень содержательном вступлении к своей книге «Великая борьба между Христом и сатаной» она пишет: «Библия в целом являет собой союз Божественного и человеческого, поскольку истины, данные Богом, выражены в ней человеческим языком. Подобный союз существовал и в естестве Христа, Который был Сыном Божьим и Сыном Человеческим. Таким образом, библейский текст „Слово стало плотию и обитало с нами" (Ин. 1:14) может быть применен как к Христу, так и к Библии» (Великая борьба, vi; ср. с подразделом «Слово стало плотью» в Свидетельствах для Церкви, т. 5, с. 746–749).

Признавая, что в Писании присутствует в полном смысле человеческая и Божественная составляющие, она тем не менее решительно отвергает любую теорию частичного вдохновения или степеней вдохновения. Некоторые лидеры адвентистского движения в 1880–х годах высказывали мысль о том, что одни части Библии богодухновенны, тогда как другие содержат исключительно человеческие мысли. Елена Уайт высказывала свое отношение к этим идеям как в личных письмах, так и в изданных трудах. В главе под названием «Тайны Библии доказывают ее богодухновенность» (Свидетельства для Церкви, т. 5, с. 698–711) она пространно обсуждает вопрос о проблемах и тайнах Писания, которые не могут быть до конца разрешены или поняты человеческим разумом. Она отдает себе отчет в том, что скептики постоянно ссылаются на это как на «аргумент против Библии», но утверждает, что, как раз напротив, «они служат сильным доказательством ее Божественного происхождения». Если, с одной стороны, «Библия с большой простотой открывает истину, вполне соответствующую нуждам и чаяниям человеческого сердца», то, с другой стороны, «эти истины, так легко понимаемые, переплетены с тайнами, скрывающими Его славу; тайнами, недоступными пониманию и тем не менее вдохновляющими искреннего исследователя с благоговением и верой искать истину. И чем больше такой человек изучает Библию, тем сильнее овладевает им убеждение, что это Слово Живого Бога, и человеческий разум преклоняется перед величием Божественного откровения» (там же, с. 700).

На последних страницах той же самой главы она предупреждает против таких мнений по поводу богодухновенности Библии, которые «не одобряются ни Духом, ни Словом Божьим». Она утверждает, что «когда люди, осаждаемые немощами… начинают судить Слово Божье, подчеркивая, что в нем Божественного, а что человеческого происхождения, такой дух не отвечает воле Божьей» (там же, с. 709). Она призывает верующих позволить «Слову Божьему оставаться таким, каково оно есть», и не давать «мудрости человеческой ослабить» хотя бы одно положение Священного Писания (там же, с. 711).

Единство Божественного и человеческого в Писании — это результат воздействия Святого Духа на избранных людей. По мнению Елены Уайт, «безграничный Бог посредством Святого Духа просвещал ум и сердце Своих слуг. Он посылал сны и видения, символы и прообразы, и те, кому таким путем была открыта истина, уже сами облекали свои мысли в слова» (Великая борьба, v.). В другом месте она более полно объясняет эту мысль: «Не слова Библии, но люди, ее писавшие, были вдохновляемы Богом. Вдохновение воздействует не на слова или выражения человека, но на него самого, и разум его под влиянием Святого Духа наполняется определенными мыслями. Конкретные же слова, в которые облекаются эти мысли, несут отпечаток индивидуальности. Так распространяются Божественные наставления. Божественный разум и воля объединяются с разумом и волей человеческой; таким образом, написанное человеком становится словом Бога» (Избранные вести, т. 1, с. 21). Святой Дух не подавлял индивидуальности разных писателей. Как раз напротив, «книги Библии, написанные в разные эпохи людьми, которые резко отличались друг от друга своим положением, занятиями, умственными и духовными дарованиями, весьма несхожи и по стилю, и по тематике. Разные люди, написавшие эти книги, по–разному выражают свои мысли; мы часто находим, что одна и та же истина более выпукло раскрыта одним писателем, нежели другим» (Великая борьба, vi). Поскольку Библия «дана нам не на возвышенном, сверхчеловеческом языке», но «на языке людей», на ней лежит отпечаток человеческого несовершенства. Елена Уайт эмоционально заявляет, что «Библия была дана для практических целей» и что «Бог выражает Себя не в библейских словах, логике или риторике» (Избранные вести, т. 1, с. 20,21). Она даже допускает возможность или вероятность того, что многократное переписывание и перевод Библии могли стать причиной некоторых ошибок и неточностей (там же, с. 16).

Однако все это не может служить предлогом для того, чтобы человек выносил собственное суждение в отношении Писания. Елена Уайт неоднократно и решительно предупреждала о катастрофических последствиях критики Библии. Вот одно из таких предупреждений: «Высший критицизм со своим критическим анализом, догадками, реконструкциями подрывает веру в Библию как в Божественное откровение. Он лишает Слово Божье власти облагораживать и вдохновлять человека, руководить всей его жизнью» (Деяния апостолов, с. 474).

Она считает, что одним из самых важных последствий вдохновения является тот факт, что вдохновленные писатели были абсолютно правдивы в том, что они писали. Эта мысль подчеркивалась Еленой Уайт в ее статье «Библейские биографии», первоначально изданной в 1876 году (Знамения времени, 24 февраля), а впоследствии вошедшей в четвертый том «Свидетельств для Церкви», с. 9–15. В то время как критики Библии утверждали, что многие исторические повествования в Писании нельзя считать достоверными, Елена Уайт решительно заявляла: «Жизнь описанных в Библии людей — это доподлинная история жизни реальных личностей. От дней Адама через все последующие поколения вплоть до апостольских времен мы находим простое и беспристрастное описание событий, фактически имевших место, и истинных переживаний реальных личностей». Комментируя тот факт, что страницы священной истории омрачены описанием человеческих немощей и промахов, она поясняла: «Божьи избранники писали по внушению Святого Духа, а не решали самостоятельно, что писать, а чего вовсе не упоминать. Они записывали буквальную истину, и суровые, неприглядные факты открыты по причинам, которые ограниченный человеческий ум не может до конца постичь». С ее точки зрения эта правдивость — одно из «самых убедительных доказательств достоверности событий, изложенных в Священном Писании» (там же, с. 9).

Но богодухновенность Писания проявляется не только в истинности повествования о человеческом грехе и восстании, но и в чудесных откровениях Божественной милости и прощения. «Библейская история укрепляет трепещущее сердце надеждой на милость Божью… Вдохновенные слова утешают и радуют заблудших» (там же, с. 15). «Величайшим доказательством Божественного авторства Библии», по мнению Елены Уайт, является ее воздействие на разум и сердце, преобразующее жизнь человека, который «созерцает великие истины Божьего Слова». «Само это изменение — чудо из чудес. Изменение, соделанное словом, — одна из самых непостижимых тайн Слова. Мы не можем понять этого, мы можем только верить, как сказано в Писании: „Христос в вас, упование славы" (Кол. 1:27)» (Воспитание, с. 171, 172).

Во всех своих сочинениях Елена Уайт подчеркивала важность личного исследования Библии. «Библия — это глас Божий, обращенный к нам, и мы можем быть в нем уверены настолько, словно слышим его своими ушами», а это значит, что чтение Писания и размышление над ним должно «восприниматься как аудиенция у Безграничного» («Знамение времени», 4 апреля 1906 г.). В главе под названием «Священное Писание — гарантия против заблуждений» (Великая борьба, 593–602) она провозгласила, что «первейшей и высочайшей обязанностью каждого разумного человека является изучение Священного Писания. Постичь истину и затем нести ее свет, поощряя других своим примером, — вот наш долг» (там же, с. 598). Она глубоко переживала о том, как бы христиане не были обмануты ошибочными учениями, подрывающими их веру в Писание. Она призывала «критически, основательно и вместе с тем с кротостью и искренним намерением» исследовать Писание, чтобы «познать истину такой, какова она есть в Иисусе» (Ревъю энд Геральд, 24 апреля 1888 г.). Подобно протестантским реформаторам, она считала, что преимущество и долг всех верующих, как образованных, так и малограмотных, самостоятельно изучать Библию. В своей статье «Библия должна быть понята всеми» она утверждала, что «Библия и душа созданы друг для друга, и посредством Своего Слова и Святого Духа Бог воздействует на сердце», добавляя, что «Библия обращена к каждому, ко всем сословиям общества, к людям всех возрастов и национальностей» (Знамения времени, 20 августа 1894 г.). Всем следует стремиться узнать условия, на которых дается спасение.