202. Об участи погибших на Русалке. Наше братанье с французами. Опасение нищеты в будущем
202. Об участи погибших на Русалке. Наше братанье с французами. Опасение нищеты в будущем
Милость Божия буди с вами!
Поразила вас участь Русалки, и бывших на ней. Кого же она не поразила?! Все поражены, - и больше всех Государь. Но не имеем ли мы возможности найти утешение в обетованиях христианских?! Кажется имеем. Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нем. Станем мерять сию участь в отношении к участи вечной. Это главное. В каком положении были все эти лица? В положении исполняющих долг свой. Военный долг стоит ли в ряду Божиих? Богом определенных, и Богом награждаемых? Да! Морское воинствование неодинаково ли с воинствованием сухопутным? Да! И думается его надо поставить немного впереди и выше. Теперь судите - люди исполнявшие свой долг внезапно захвачены смертью и отошли в другую жизнь. Как их там встретят? Конечно без укора, и при том как исполнителей своего долга. Говорит Господь: в чем застану, в том и сужду. Так и их судить будет, - т.е., как исполнителей своего долга. - Исполнителям же долга предлежит добрый приговор. Теперь поставьте сие решение с тем вопросом. Зачем мы живем? Живем, чтобы, поживши здесь, на том свете встретить добрый приговор, и соответственную тому участь. Не видите ли, что отшедшие от нас на Русалке бывшие, ничего не теряют в отношении к главной цели нашего существования? - И утешьтесь!
Прибавьте к сему, смерть их была ли сладка, или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики. Хоть она была непродолжительна, но меры ей определить нельзя. За что потерпели они сию мучительность? За исполнение долга.
Так терпели и все мученики, и следовательно скончавшиеся по причине крушения "Русалки" - должны быть причисляемы к сонму мучеников. Я не колеблясь решаю, что как разбойник со креста прямо в рай поступил, так и они. - Я желал бы, чтоб все матери и отцы, братья и сестры, - и жены - умерших тогда прочитали сии строки, поверили истине их, и утешились. Я почитаю смерть их, в отношении ко спасению вечному, лучше смерти всех, кои в ту пору умирали, будучи окружены родными и знаемыми. - Да упокоит Господь души их в царствии небесном!!!
- Второй у вас пункт; спасенье как бы нам не досталось от Божией правды за братание наше с французами в Тулоне, Париже и по всей Франции. Если бы братание это касалось дела веры и спасенья, то можно бы опасаться сего, а как сей стороны не имеется при сем в виду, то опасение ваше напрасно. Братаемся, чтобы обезопасить себя от разорения враждебными нам нациями, и тем успособить содевание своего спасения - среди мирного существования. - Опасение заразиться недобрыми сторонами французов, тоже не уместно. Моряков наших там пылинка. Если бы и случалось им всем заразиться, это не может быть опасным для народа нашего всего. Да и некогда заражаться?! Семь-восемь дней!!!
Зараза может идти и идет другим путем. О пресечении хода ее молиться надо усердно! - А охать и ахать - какой плод!
От сих событий переходите к себе и мрачную строите картину своего будущего. Но почему же мрачную? Хлеб есть пока, и слава Богу! А что впереди, наш вот ответ: Бог даст день, даст и пищу. Уповайте, и молча свое дело делайте. Вам нельзя не тревожиться при вопросе: что завтра? Но и успокоить вам себя ничем другим нельзя, как: буди воля Божия. - Апостол говорит: вем алкати, вем и насыщатися. Да будет так, как Господу изводится. Доволь, или скудость пошлет Бог, - все несомненно будет в видах нашего спасения, а чтоб было так, сие от нашего приема всего встречаемого нами. Благослови вас Господи всех!
Е. Феофан. 1 ноября 1893 года.