Псалом 108. Святой гнев

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Псалом 108. Святой гнев

Наиболее часто цитируемый среди псалмов проклятия (см.: «Вступление») этот псалом всегда вызывал живейший интерес. Многие комментаторы не преминули объявить его противоречащим христианским идеалам, духу Евангелия, а некоторые попытались даже нивелироать его ригоризм, рассматривая 6—19 как цитату из проклятий, произнесенных врагами автора псалма против него. Вообще в псалмах довольно трудно бывает определить, когда кончает говорить один субъект и начинает другой, однако здесь случай, кажется, более ясный: 1) переход от врагов во множественном числе (2—5) к единственному врагу (6—19) находит свою параллель в Пс. 54. 2) Отнесение ст. 6—19 к высказываниям врагов автора псалма не решает проблемы, потому что в ст. 20 псалмопевец выражает эти чувства сам, кроме того, в ст. 6—19, в принципе, нет ничего такого, что не встречалось бы в других местах Библии. 3) Далее, текст из Деян. 1:16–20 хорошо согласуется с данным псалмом по общему духу, а ст. 8 цитируется апостолом Петром как направленный прямо против Иуды. Как и во многих других псалмах, жизненный опыт Давида служит предвестием появления Божественной Личности, Иисуса Христа, Который и произнесет эти слова проклятия.

Итак, противоречит ли данный псалом духу и идеалам Нового Завета? 1) Псалмопевец не отрицает необходимости любви: ст. 4—5 начинаются и завершаются заявлением о его любви к своим врагам, а настоящее время глаголов указывает на то, что это чувство сохранялось на протяжении всего периода вражды. Возможно, дело здесь не в отступлении от заповеди любви к ближнему (Мф. 5:44), а в неверном понимании нами этой заповеди. Разве перестал Господь Иисус любить Своих врагов, когда Он предал их гневу Агнца (Отк. 6:16)? 2) Псалмопевец не мстительный человек — ни на словах, ни на деле. Он говорит (4): «Я молюсь», т. е. он постоянно находится в молитвенном состоянии. И он не собирается мстить. На злобу врагов он отвечает тем, что предает их Богу, оставляя место гневу Божьему, о чем прекрасно сказано в Рим. 12:19. Даже если бы его молитвы оказались в чем–то достойными осуждения по слову или духу, все же его путь не идет ни в какое сравнение с современными жестокими методами расправы с врагами. 3) Но заслуживают ли его молитвы осуждения? Нам не нравится не сам факт существования его молитв, но скорее тот натурализм (а может быть, реализм), который характерен для них. Когда в нашу жизнь вторгается враждебность и неприязнь, это побуждает нас обратиться к Богу со словами: «Господь, помоги мне полюбить моих врагов, как учил Иисус, и, пожалуйста, разреши эту проблему за меня». Псалмопевец смотрел на это более реалистично: как Бог может «разрешить проблему» иначе, чем это открыто в Его слове? Лживые обвинители заслуживают того, что они замышляли (Втор. 19:16—19, ср.: ст. 2 и 6); отступившие от законов и уставов Божьих лишаются наследия на земле (Втор. 4:1, ср.: ст. 8); грешники приносят беды на головы своих потомков (Исх. 34:7, ср.: ст. 9—12). Если мы уходим от реальности, выраженной в этой молитве с позиций библейского реализма, мы должны, по крайней мере, осознавать это.

Но такая наша позиция вполне понятна и хорошо согласуется с предостережением апостола Павла (Еф. 4:26) о том, что гнев соседствует с грехом. Дж. Л. МакКензи (American Ecclesiastical Review, III, 1944. P. 81—96) говорит, что проклинающие псалмы не являются для нас образцом не из–за своего несовершенства, но по причине своей возвышенности… которая для нас просто недосягаема.

1—5 Молитва о вмешательстве Бога. В страшное время жизненных испытаний духовное состояние автора псалма не меняется: он продолжает воздавать хвалу Богу (1) и молиться (4), поститься (24) и публично славить Бога (30). Нередко в менее сложных условиях наша духовность не выдерживает давления обстоятельств. Более того, перед лицом клеветников и злопыхателей, враждебности и активных нападок («вооружаются против меня», 3), он сохраняет любовь к своим врагам (4—5), не опускаясь до того, чтобы отвечать им их же оружием.

6—19 Молитва о ниспослании Божественной справедливости. Этот раздел состоит из двух частей: I — ст. 6—15 и II — ст. 16—19. Ст. 6—15 представляют собой отдельную поэму из пяти строф или стансов: в первом (6—7) высказано требование судить виновного человеческим судом, а в последнем (14—15) — судить за непростительный грех перед Богом; второй (8–9) и четвертый (12–13) стансы объединены общей темой потери жизненного наследия — и самим человеком и его потомками; центральный станс (10—11) раскрывает самую страшную тему: наш грех касается не только нас, но и наших детей, которые во всем связаны с нами, на их жизни отражаются и хорошие, и злые дела наши (Прит. 20:7). Как отмечалось выше, эти молитвы вписываются в контекст библейского учения: жизнь находится под контролем Бога — святого и вызывающего благоговейный трепет Владыки. 6 Нечестивого — параллель со словами уста нечестивые в ст. 2, т. е. зло бумерангом возвращается к преступившему закон. 7 Молитва его… в грех — даже молитва нечестивого не дает ему избавления. 14 Согласно Писанию (ср.: Мф. 23:29—35), наша грешная природа, унаследованная от предков, не может служить нам оправданием, но скорее ставит нас перед нагромождением прошлых грехов. Мы не связаны с ними фаталистически (Иез. 18), но, если не покаемся и не отречемся от них, унаследуем эти грехи.

Ст. 16—19 обращены непосредственно к нечестивцу: почему он должен ожидать милости (12), если сам никогда не проявлял ее по отношению к другим; его сердце, его воля (не восхотел), его образ жизни (возлюбил проклятие) — все несет на себе печать его злоумышления, которе возвращается к нему, как бумеранг, больно ударяя его, охватывая все его существо и связывая его накрепко, как поясом.

20—31 Молитва о ниспослании Божественной помощи. Для верующего в любой ситуации все обстоит иначе. Сколь ни многочислен и коварен враг, который пытается сокрушить нас в разных жизненных обстоятельствах, всегда с нами Господь, Всевышний, Который никогда не изменяет Своему характеру (имени) и Своей благой милости (21). 22 Беден… нищ — эти слова часто выражают наше состояние, когда мы бываем осаждаемы враждебными силами, которые угнетают и принижают нас. И эти же слова часто используются для обозначения благочестия, смирения перед Богом и послушания Его воле. 27 Его желание состоит не в том, чтобы найти какое–то решение проблемы, но в том, чтобы найденное решение было непогрешимым актом Бога и публичным доказательством духовной реальности (31).