6:1—8 Израиль обвиняется в нарушении завета

6:1—8 Израиль обвиняется в нарушении завета

Это пророчество против Израиля по своей форме напоминает сложный судебный процесс. Бог — истец — требует, чтобы Михей, Его вестник, призвал горы в свидетели на суд (1), и Михей повинуется (2а). Далее процесс развивается в форме исполненного драматизма диалога, в котором ключевую роль играет слово что (ср.: ст. 3,6,8).

1—2 Повеление встань дает Михею властные полномочия и подчеркивает безотлагательность его пророчества. Поскольку обвиняет Бог, а не Михей (см.: ст. 2б), то в ст. 1 следует читать «мой», а не твой. Подобно тому, как Иаков и Лаван воздвигли каменный холм, ставший свидетелем их завета с Богом (Быт. 31:43—47), а восточные колена соорудили с той же целью каменный жертвенник (Нав. 22:21–28), так и Бог призывал «небо и землю» в качестве космических свидетелей Своего завета с Израилем (ср.: Втор. 4:26). Теперь, спустя 700 лет, Он призывает горы (1—2) и твердые основы земли (2) в свидетели справедливости Его суда с народом Своим, когда с Израилем Он состязуется. Между прочим, апелляция к этим молчаливым свидетелям могла быть убедительной только в том случае, если стороны допускали, что условия договора передавались из поколения в поколение в неизменном виде.

3—5 Истец захватывает инициативу. 3 Он не отягощал свой народ, на что тот подспудно жалуется, а обращался с ним всегда столь милостиво, что единственным разумным ответом народа должна быть искренняя преданность Ему. После того как народ не откликнулся на Его призыв отвечать (ср.: Рим. 3:19), Бог излагает Свое обвинение, которое можно разделить на две части, каждая из которых начинается ласкающими слух словами Народ Мой (3–5). 4 В первой части представлены спасительные деяния Бога в начале истории Его народа, а именно: Бог вывел их из земли Египетской и искупил их из дома рабства. Он даровал им Божественное руководство в лице Моисея — законодателя, Аарона — первосвященника и Мариам — пророчицы (Исх. 15:20–21). Тот факт, что в дальнейшем Израилю недоставало достойных вождей, объясняется не отсутствием милосердия и могущества у Бога, а упрямством Израиля. 5 Во второй части представлены великие деяния Бога в период завершения формирования Израиля, а именно: спасение от злонамеренных вождей соседних народов — Валака, царя Moaвumcкого, и Валаама, сына Веорова, и чудесный переход из Ситтима в Трансиордании через вздувшийся Иордан в Галгал — первый лагерь израильтян на обетованной земле. Все это необходимо помнить народу, чтобы познать праведные действия Бога. Если Бог чудесным образом спас Израиль от посягательств Египта и Моава, то неужели Он не сможет освободить его потомков от деспотизма сатаны, какое бы обличье он ни принимал? Разве Он не сможет совершить подобные деяния ради Своих слуг через многие столетия?

6—7 Кто–то — возможно, один из князей Израиля, судя по великолепию его даров, — отвечает так, что невольно уличает себя. Вместо того чтобы раскаяться в своей неблагодарности и неверности, он пытается получить доступ к Богу с помощью богатых даров и ритуалов, превращая священный завет любви (ср.: Втор. 6:4—5) в торговую сделку. 6 Он надеется предстать пред Господом, сделав богатые подношения. Такой лишенный веры подход к Богу не может успокоить совесть, поэтому он начинает увеличивать количество и ценность предлагаемых даров: всесожжения, тельцы однолетние, тысячи овнов (ср.: 3 Цар. 3:4, 8:63), и неисчетные потоки елея, который обычно отмеряли долями литра. Он даже предлагает пожертвовать своего первенца (отвратительный языческий обычай; см.: Лев. 18:21). 8 Но Бог требует только преданности, которая зиждется на вере и проявляется прежде всего в праведной жизни, и лишь затем — в ритуалах (см.: Исх. 20–24; 1 Цар. 15:22; Мф. 5:24). Неведение говорящего в отношении того, что радует Бога, непростительно, ибо в завете сказано, что — добро; это понятие объединяет все требования закона: действовать справедливо (см.: гл. 3), любить дела милосердия (т. е. помогать слабым) и смиренномудренно ходить пред Богом твоим.