3. Учение Киприана о Церкви

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

3. Учение Киприана о Церкви

Киприану, епископу Карфагена с 248 по 258 годы, было суждено впервые подвести итог и разработать четкое учение о епископальной Церкви. В его экклезиологии заметны все особенности человека, наученного римскому праву, юридические, логические и практические. Перед лицом гонений и ересей он сделал акцент на единстве Церкви и авторитете епископа. На основании Мф. 16:18 Киприан утверждал, что Церковь основана на епископах, преемниках апостолов. Они были объявлены управителями Церкви. Они и были Церковью, и всякий, кто не желал подчиняться праведному епископу, по сути, не был членом Церкви.

Все вместе епископы составляли коллегию, епископат. Как таковые, они представляли Церковь. Единство Церкви опиралось на единство епископов. Вне Церкви нет спасения, учил Киприан. Еретикам предлагалось доказать происхождение своих церквей, авторитет своих епископов через преемственность рукоположения от епископа к епископу, так чтобы учителем и предшественником первого епископа был один из апостолов.

Киприан первым изложил достаточно четко и последовательно идею кафолической Церкви, охватывающей все истинные ветви Церкви Христовой и имеющей внешнее и видимое единство. Желание искоренить возникающие ереси привело к разработке такого учения о Церкви и единстве, которое все больше искажало библейское учение о природе и предназначении Церкви.

Однако в те ранние века дала о себе знать еще одна тенденция. Хотя главным направлением в развитии Церкви оставалось стремление к внешней централизации и управлению Церковью, этому решительно противились оппозиционные движения, подчас весьма могущественные. Их лидеры, хоть и слыли еретиками, считали Церковь обществом святых и объявляли святость членов Церкви настоящим признаком истинной Церкви. Так, монтанизм в середине второго века, новатианство в середине третьего столетия и донатизм в начале четвертого века стали реакцией на постепенную секуляризацию и усиливающуюся распущенность нравов и светскость Церкви. Каждое из этих движений по–своему призывало к чистоте Церкви и настаивало на строгом образе жизни и церковной дисциплине (см. Духовные дары XIII. А).